— За проезд передавайте, — устало кричу я пассажирам. Скоро взлетаем.
— Сколько? — доносится недовольное ворчание. Ну блин, сейчас начнется.
— Тридцать минут.
— ЧЕГО?!
— Тридцать минут, — раздраженно повторяю я, заводя мотор. Двигатель кашляет раз-другой, будто вот-вот заглохнет навсегда, но потом заводится. Так всегда. Впрочем, не помешает разобрать его и глянуть, все ли в порядке.
— В прошлый раз было пятнадцать! — доносится возмущенный вопль из салона. — Тридцать — это уже ни в какие ворота!
— Не нравится — вали отсюда, — хмуро сообщаю недовольному пассажиру.

читать дальшеДругой же спокойно передает мне записку и спрашивает:

— А чем обосновано повышение цены за проезд?
— Жить-то мне на что-то нужно, браток. Последнее время рейсы все дольше, значит, денег выходит меньше. Не повышу цену на проезд — лавочка вообще прикроется. Вам же хуже будет, между прочим, — объясняю я “спокойному”.

Тот кивает. Ну да, я не первый раз его тут вижу — этот имеет дело со всей этой мистической чушью постоянно, знает, что к чему. Слава богу — хоть этот не думает, что в сказку попал.

— А мне что делать?! — отчаянный голос сзади начинает конкретно действовать на нервы. Надоел, боже. Проблем у него, значит, больше всех. Хочет проблем — получит. Встаю с водительского места, прохожу в салон…

И вижу паренька лет 25, тонкого, как спичку, и бледного, будто его пытались стереть из жизни, но бросили это неблагодарное занятие на полпути. Ого. Ну вот. Такому даже морду не набить — у него явно не так что-то. На этом чертовом перепутье между тут и там подобные вещи сразу видны.

— Эх… — право слово, я потерян. Хотя, идейка то есть. — Ты давай-ка ко мне в кабину.

* * *

Я разваливаюсь на водительском кресле, а он садится на соседнее, поменьше. Объявляю, что мы начинаем наш путь, и вдавливаю педаль в пол.

Автобус величаво поднимается и, медленно покачиваясь, летит. Скорость все больше и больше, а облака начинают мелькать перед глазами. Как только мы вылетаем из них, кладу на педали пару кирпичей, а ноги — на руль и поворачиваюсь к моему незадачливому гостю.

— Ну, — говорю, — рассказывай давай. Как — неважно, я тебя Спичкой кличить буду. А вот почему платить нечем – это мне интересно.
— Да я, — он засмущался вдруг, — а что, прямо видно, что платить нечем?
— Пффф! Да ты мало того, что орал мне тут минут десять кряду, так еще и прозрачный почти — себя-то видел?
— И что, — спрашивает, — за проезд не возьмете?
— Не, не возьму, — морщусь. Вот чего он напоминает-то? Я-то, конечно, не возьму, но это лишние проблемы мне на голову. — Не убийца я. Беру, конечно, оплату временем твоей жизни — это правда, но у умирающего последние минуты отбирать — это не по мне.
— А зачем вам это время вообще?
— Ну уж не от хорошей жизни нужно, знаешь ли. У меня своего не осталось совсем, понимаешь? Вот мне и нужно. Не готов я еще помирать, дело есть. Да хватит обо мне, право слово! Давай историю свою. Интересно же.
— Да нечего тут рассказывать, — сбивчиво начинает Спичка, — просто все. Мне лет семнадцать было, когда отец в карты проиграл. Вот только играл он, как оказалось, в непростой компании. Ну и пришла к нам ведьма, которой он задолжал. Он бы и отдал, наверное, да не мог — проиграл-то он не деньги, а время. И тут оказалось, что болен уже как года два, и отдать свое время не может, потому что оно подходит к концу.
— Дела, — говорю, — но это мало чего объясняет. Время-то нельзя отжать просто так — тут нужно по договоренности, не иначе. Так ты-то тут при чем?
— Так она и не отняла. Со злости, как узнала, на отца накинулась. А я что, стоять буду просто? Вдарил ей табуреткой пару раз, она и отстала. Отстала, — вздыхает Спичка, — ну и прокляла меня напоследок.
— Да уж. Отвратные твари эти ведьмы — им лишь бы навредить кому. Но тут-то ты зачем? Знаешь же, что все платно, так поперся все равно… Я же помню, туда тебя вез — ты бодрее выглядел. Этак ты бы и лет до тридцати пяти протянул бы, а сейчас, кажется, осталась тебе пара месяцев.
— Так как это зачем! Что я, помирать просто буду? Я за оружием ездил. Ведьму обычным не убить, а проклятие можно только так снять, — и достает тонкий кинжал из кармана. Угу, Игла Демона. Знаю-знаю. Таким не то что ведьму убить можно, им и василиска, скажем, завалить вполне получится. Убойная штука. Жаль только…
— Подделка, — сочувственно говорю я. — Такой настоящей во всем Замирье не найдешь. Разучились их делать давным давно, раритет. Сколько ты за нее отдал? Лет семь?
— Как это, — он бледнеет, кажется, еще сильнее — хотя куда еще-то? — как это подделка? Да, семь, точнее, семь с половиной…
— Дурак ты, — вздыхаю. — Им же людей разводить не стоит ничерта. Люди-то не разбираются во всей этой мистике — большинство и не знает о её существовании. Все думают, что в сказку попали, где честные только и хорошие, а те, кто плохие — они красные или с рогами. Так, что ли? Да нет, тут все то же самое.

Он замолкает. Понимаю — узнать, что тебя развели на 7 с половиной лет жизни, когда у тебя всего то осталось порядка 8, ужасно.

Облака проносятся мимо нас, словно стая зайцев. Скоро уже остановка — я всех сбрасываю недалеко от города, чтобы летающим автобусом панику не поднимать. Хотя все, кто видел, все равно считают, что они просто с ума сошли.

— А ты как, — вдруг нарушает тишину он, — водителем стал?
— Ох. Да я всю жизнь им и был, знаешь ли. Только не этого воздушного корыта, конечно, а обычного автобуса. Хорошим водителем был. Люди мне говорили, что я для этой работы создан — смешно, да? Создан для работы водителем… — ухмыляюсь. Но ведь чистая правда. Именно для этого и создан.

И рассказываю дальше. Про то, как мотался я всю жизнь водителем да пассажирам помогал. И все-то довольны были. И любовь я там свою нашел — Полину: она тоже ко мне в автобус села, а через два года уже была моей женой. Только недолго наше счастье длилось — может, я и водитель по призванию, а по нашим дорогам все равно ездить никто не умеет.

Авария. Камаз навстречу автобусу погнал — и все. Крышка бы мне, вот только в это самое время в Замирье позарез был нужен водитель. Ну и чувствую — помираю, как вдруг ко мне приходит тень какая-то и предлагает отныне водителем работать — только за время, которого у меня больше нет. С тех пор я тут и летаю. Летать, конечно, непривычно, но это все автобус — штука магическая. Пока пассажиров отвожу исправно, и живу. Скопил даже сколько-то времени, только мало. Слишком мало.

Вспоминаю все это, рассказываю Спичке, а только настроение портится. Черт бы побрал это все — я сижу в ловушке у времени, он сидит в ловушке у времени, и все мы на коротком поводу.

— Понял, — говорит он, как я заканчиваю историю, — вот только скажи, — прибавляет тихонько, — а живешь то ты зачем? Зачем время зарабатываешь? Просто чтобы жить?
— Ишь чего. Просто так ничего не делается, — сердито говорю ему, — я время коплю. Потом жену найду да и заживу.
— И как, — грустно спрашивает, — окупается?

Ничего не отвечаю. Зараза, правильный вопрос задал. Нет. Не окупается ничерта в последнее время. Есть у меня года три, что я скопил за первое время перевозок. А с тех пор все как-то не так идет — с трудом в расход не ухожу. Цены вот поднимаю.

— Да и жена твоя. Как ты её найдешь-то тут, если она там? Что с ней сейчас? — вздыхает он. — Прости, — говорит, — что гружу подобными вопросами. Не надо тебе об этом думать...

Эх. Молчу. А ведь он прав.

Тем временем мы подъезжаем к остановке. Ну как к остановке — к полю неподалеку от города. Люди вереницей вытекают из автобуса и по проторенной тропе тащатся к махинам домов. Спичка тоже прощается тихонько так, бросает поддельный кинжал и топает к выходу.

Но нельзя же так. Нельзя. Ни с ним нельзя, ни со мной. Ерунда какая то.

Останавливаю его. Ухмыляюсь.

— Чего? — спрашивает он устало.
— Адрес ведьмы скажи, — отвечаю, нервно хихикая.

* * *

— А за потерю казенного имущества тебе ничего не будет? — Спичка улыбается, глядя на суетящихся у соседнего дома пожарников.
— Да пошли они со своим имуществом. Я там больше не появлюсь, сказал же. Пойду искать Полину. Прав ты был — чего я там заседать буду и гроши копить, пока ей тут, может, помощь нужна.
— А ведьма что? Точно того?
— Да ты будто не чувствуешь, прекрати. Никакого больше проклятья. Не, ну, может, она, конечно, пережила прямое столкновение с летающим автобусом, — посмеиваюсь я, — но эффект неожиданности-то её точно добил!
— Это да, — сидит, смеется со мной, — но мне говорили, что её только магией и можно убить. А тут как-то… Что, тоже обманули?
— Нет. Это чистая правда — ведьм только магическим чем-то и можно. — объясняю я, — Но автобус, сам понимаешь, не на вентиляторах работал. А уж оружие-не оружие — брехня все это. Вещь магическая? Магическая. Все по правилам.

Ну вот. Сидим теперь, смотрим на разрушенный к черту старый дом да валяющиеся рядом колеса, потираем ушибы и смеемся от души.

Только холодный ветер вдруг как-то знакомо пронизывает. Точно.

— Ты прости, — говорю, — я, пожалуй, пойду Полинку искать. А то время, сам понимаешь, — морщусь, — поджимает.

Встаю. Рюкзак, предусмотрительно захваченный из автобуса перед тем, как выпрыгнуть, закидываю на плечо.

— С чего начнешь? — спрашивает Спичка.
— Ну, адрес я помню. Посмотрю там. А дальше уж разберусь как-нибудь…
— А осталось тебе сколько? — вопрос висит в воздухе, как застрявший в масле нож.

Вот только мне он уже не страшен.

— А не все ли равно, Спичка, сколько мне осталось? — насмешливо отвечаю я. — Теперь-то я хоть живу, а не выживаю. А надо будет — так еще заработаю. Я же водитель по призванию, хоть и постоянно попадаю в аварии! — подмигиваю, жму ему руку и наконец ухожу. Кончились заработки времени — пора бы и потратить свои сбережения на настоящую жизнь.

@темы: | repost |, | picture |, | fun |